Мир, в котором меня ждут. Ингрид - Екатерина Каптен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ингрид перечитала абзац несколько раз, пытаясь вникнуть в написанное. Ей казалось, что она целиком с ним согласна, но не могла понять, а уж тем более объяснить – почему. «Совсем седлом мозги натёрла», – подумала Ингрид. Куда практичнее и конкретнее оказались записи в тетради Артемиды.
Междумирье тесно связано с землёй, являясь аванпостом на границе Небес. Это единственные места (для каждого региона на Земле существует своё собственное Междумирье), которые ещё связаны с планетой, но не имеют точного географического положения на карте, имеют «собственную» землю, на которую нельзя попасть путём обыкновенного физического перемещения. Материк Междумирья почти полностью изолирован. Его окружают воды (восток – пресные, запад – солёные) и море – точка перехода.
По структуре Междумирье напоминает песочные часы, у которых одна колба – вверенный под охрану регион планеты, другая – его небесная проекция, Междумирье же занимает то промежуточное положение; это узкое горло, через которое проходят все энергии и сущности, отправляющиеся на землю и обратно. (Здесь в тетради был схематический рисунок.)
Земля (с большой буквы) – планета, а земля (со строчной) – подзащитный регион.
Важнейшая задача Междумирья – оберегать землю от внешних демонических атак и распутывать результаты ошибок, допущенных на земле. Первое тесно связано со вторым. Человечество на земле, подобно младенцам, чрезвычайно склонно лезть в дела, в которых ничего не понимает. Это, например, попытки заняться бытовой магией, ворожбой, заговором болезней, или чем-то более серьёзным (оккультизмом, спиритизмом, вызовом). Люди земли почти никогда не задумываются о законах движения энергий и духов, не соблюдают даже самую простую технику безопасности, поэтому прибегают к их помощи, нарушая естественный ход, грубо смещая равновесие. Разумеется, всё, что происходит в результате восстановления гармонии, бъёт по человеку с обратной стороны, но он редко способен соединить причину и следствие, сделать выводы, поэтому повторяет ошибки снова и снова. Ошибки накапливаются и стягиваются в порочный узел, который за собой тянет груз ответственности. Задача жителей Междумирья – рассеять этот груз, отфильтровать замусоренный эфир. Во многом благодаря Междумирью человечество в локальном регионе сталкивается лишь с небольшой частью тех проблем, которое себе же и создаёт.
Земля заселена флорой и фауной, отличной от ФФ Междумирья. Так же Междумирье является последним слоем, где свободно живут люди, кроме прочих существ.
Личная и общественная ответственность
Личная ответственность возникает в случаях таких вмешательств человека в тонкие материи и нарушений духовных законов, когда за проступок ответственность несёт он один.
Общественная ответственность возникает, когда нарушение духовного закона совершает большая группа людей и ответственность ложится на целую группу людей, общество. (Не путать с несением тяготы следствия.)
Примеры: Человек разбивает свою кружку – это личная ответственность, теперь ему не из чего пить.
Человек травит колодец – это личная ответственность перед обществом, так как теперь все вынуждены пить отравленную воду, но все несут тяготы следствия.
Все люди за столом не знают меры в еде и берут себе больше, чем могут съесть, из-за чего выбрасывают сразу много остатков пищи, вследствие этого успешно размножаются крысы – коллективная ответственность.
Что касается демонических атак на землю, то они связаны с результатом человеческого вмешательства. Нарушение духовного закона (т.е. грех), незаконное вмешательство в дела бесплотных сущностей и попытки нарушить метафизику (зд. – течение тонких энергий) – три главные причины, из-за которых происходят демонические атаки. В Междумирье их принято называть войной. Ни одна тёмная энергия, ни одно тёмное бесплотное создание не упускает ни малейшего шанса проникнуть на землю за своей данью. Они наделяют себя ролью палачей человечества и не ждут суда, чтобы восполнить баланс так, как им того хочется.
Ингрид задумалась. Теперь ей стало ясно, что же это за море, о какой войне говорили Нафан и Артемида и почему часто на свои, казалось бы, невинные вопросы она получала печальный задумчивый взгляд. Теперь ей была приоткрыта тайна Междумирья, и ещё яснее она понимала, что гораздо больше неизвестного ждёт её впереди.
Ингрид положила тетрадь на конторку, та заскользила вниз по гладкой поверхности дерева и упёрлась уголком в стопор. Девочка коснулась пальмовой лампы, чтобы приглушить свет, откинулась в кресле на спинку. Вечерние сумерки, опускающиеся на Дворец, стали осязаемыми, плотными. Её внезапно охватил ужас от того, что демоническая атака может начаться в любой момент. Она поняла, как много страшного в своей земной жизни уже наделала. Вызывание «пиковой дамы» в школьном закутке с одноклассницами, попытки провернуть «спиритический сеанс» в старой бане в деревне с местными ребятами и прочая ерунда теперь ей казались вовсе не мелочью. То, что для её знакомых было невинной шуткой и попыткой пощекотать себе нервишки, тут, в Междумирье, заканчивалось рутинной работой с риском для жизни. Ингрид думала и связывала одно с другим. Ей стало страшно, что она попала в Междумирье себе на горе, и даже в какую-то секунду мелькнула мысль: «Надо быстрее бежать отсюда», но её перебила другая: «А чего ради бежать? Там, на земле, нет ничего». Потом Ингрид вспомнила жуткую фигуру в плаще с маской-клювом, и ей вновь стало не по себе. «Неудивительно, что они дважды в день молятся», – подумала она.
Ингрид впервые захотелось помолиться лично, чтобы избавиться от этого цепенящего страха. Она стала рыться в книгах на столе, потому что видела среди них маленький молитвослов, в точности такой же, как у Хельги, Эдварда, Артемиды. Отыскав его, она даже вздохнула с облегчением. Молитвослов был старым, его страницы окривели и разбухли, золотое тиснение истёрлось, по потемневшим снаружи листам было видно, на каких страницах руки задерживались чаще всего. Ингрид спешно открыла книгу и обмякла в кресле: все молитвы написаны на греческом языке! В Ликее же и молились только на греческом. Знакомыми для Ингрид оказались только сами буквы да некоторые слова. Тогда она стала вспоминать хоть какие-то молитвы наизусть, но дальше первых двух слов «Отче наш» не шло на память ровным счётом ничего. От отчаяния Ингрид засунула руку под ворот одежды и достала крестик. На его обратной стороне было написано «Спаси и сохрани». «Спаси и сохрани», – произнесла про себя Ингрид и поцеловала крест. К её удивлению, полегчало сразу. В ушах звенела тишина, будто она только что вернулась в реальность. Она сняла с себя верхний жакет, медальон, подаренный Нафаном, быстро схватила банный набор и отправилась в душ. Равномерный шум воды рассеивал её страхи хотя бы на какое-то время.
Иногда (а этим вечером особенно) Ингрид очень хотелось, чтобы существовал волшебный тумблер, который бы переключал голову в режим «не думать». Находясь наедине с собой, она погружалась в самые витиеватые размышления, богатые образами и звуками, – теряя связь с реальностью и уже с трудом различая, что было во плоти, а что только в воображении.
На смену страху от воспоминания о фигуре пришла мысль о земле, о семье, которая осталась там, и об Антоне Павловиче. Девочке очень хотелось увидеть его ещё, но образ по-прежнему ускользал. И очень глупый урок получился в тот раз, когда они начали спорить о химии и алхимии…
Ингрид нырнула под одеяло и постаралась заставить мысли молчать. Как ни крути, погрузиться в сон под гнётом навязчивых образов у неё не получалось. Она решила непременно расспросить Георга Меркурия о демонических атаках, но до среды ещё надо было дожить.
Спала Ингрид так плохо, что утром отправилась на каллиграфию пораньше, чтоб задать вопросы Деметросу Аркелаю.
– Деметрос Аркелай, доброе утро! – начала она. – Деметрос Аркелай, а кто в Междумирье ещё живёт? Кроме людей?
– Все существа, которые на земле считаются мифическими. Драконы тут водятся. Грифоны. Впрочем, не скрою, некоторые драконы могут перемещаться на землю. Раньше, с полтысячи-тысячу лет назад, они часто ещё летали туда, а сейчас резона нет.
Ингрид восторженно слушала. Настоящие драконы!!! Жуть как интересно!
– А феи?
– И феи есть.
– А привидения?
– Да, очень многие духи застревают здесь, конечно.
